Попытка определить значение сексуальности в трудах Зигмунда Фрейда наталкивается на ряд трудностей, которые можно лишь указать, но не решить. Эти трудности должны в свою очередь рассматриваться прежде всего безотносительно теории Зигмунда Фрейда.
Понятие «сексуальность» употребляется в донаучном обиходе, равно как и в научном, в столь разных значениях, что представляется невозможным точно очертить его границы и дать ему содержательное определение. Столлер полагает даже, что это понятие относится к столь многим и столь разным явлениям, что, будучи оторванным от строго конкретной постановки вопроса, оно, по существу, вообще перестает выражать какое-либо содержание. Наконец, трудно ответить на вопрос, что вообще следует понимать под сексуальностью, поскольку по сей день не существует общепринятой научной теории, в рамках которой проблему сексуальности можно было бы изложить связно.

Хотя здесь можно понимать разработанную Фрейдом психоаналитическую теорию, в частности, и как попытку — пусть даже и не завершенную — изложить проблему сексуальности в относительно четко очерченных теоретических рамках. Но при более тщательном анализе этой теории выясняется, что именно попытка Фрейда подробнее осветить проблему человеческой сексуальности и привела к тому, что понятие сексуальности стало трактоваться все шире, покуда в конце концов отчетливо не сомкнулось с философским представлением об «эросе». Тем самым, однако, строго научное определение понятия «сексуальность» снова оказалось под вопросом.

Понимание Фрейдом сексуальности отличается противоречивостью, причины которой следует приписать двум различным, взаимоисключающим исходным позициям. С одной стороны, Фрейд пытался подойти к проблеме с точки зрения строго научной постановки вопроса. Он видел обоснование своих теоретических усилий в отношении проблемы сексуальности в биологии и физиологии. Но поскольку по сути дела его интересовали психические факторы сексуальности, то он стремился с помощью психоаналитического метода показать, как происходит трансформация соматических факторов в психические. В конце концов это привело к появлению своего рода мифологии влечений, которая, хотя и представляет собой краеугольный камень разработанной Фрейдом психоаналитической теории, но вместе с тем практически не позволяет очертить границы того, что, с точки зрения Фрейда, следует понимать под сексуальностью. Концепции, разработанные в контексте теории либидо, исходным пунктом которой в свою очередь является проблема человеческой сексуальности, особенно ясно показывают, в сколь разветвленных значениях Фрейд связывает человеческую сексуальность с развитием личности.

Упомянутая противоречивость фрейдовской трактовки сексуальности находит своего рода разрешение в постулате бессознательного. Фрейд разграничивает — причем не только в отношении проблемы сексуальности — самостоятельную «психическую реальность» и «материальную реальность». Тем самым он продолжает традицию, присущую западноевропейской философии. В предполагаемом Фрейдом бессознательном пересекаются оба рода реальности. Бессознательное проявляется в виде пограничной сферы между соматическим и психическим. В понимании Фрейда бессознательное является истинно реальным психическим. Оно в свою очередь содержит репрезентанты влечений, истоки которых имеют соматическую природу.

В этой связи Эриксон указывает, что представление Фрейда об истинно реальном психическом, то есть о бессознательном, имеет непосредственное отношение к шопенгауэровскому понятию силы «воли». Но поскольку сексуальные влечения следует рассматривать в тесной связи с системой бессознательного, «сила» которой — либидо, специфическая форма психической энергии — претерпевает там ряд характерных превращений и, выйдя за пределы системы бессознательного, в значительной степени детерминирует внешне асексуальное поведение человека, то психический фактор, который Фрейд признает за сексуальностью человека, должен интерпретироваться исключительно под углом зрения фрейдовского понятия бессознательного. Тем самым гипотеза о психической реальности бессознательного неизбежно приводит к уже упомянутым представлениям Фрейда из области мифологии влечений, относящимся к проблеме сексуальности. Если учесть постулат о бессознательном, то между предполагаемой соматической основой человеческой сексуальности и выдвинутыми Фрейдом гипотезами из области мифологии влечений уже нет прямого противоречия, наличие которого между естественнонаучной и скорее философской постановками вопроса следовало предполагать до этого. Тем самым, однако, при попытке специфического разграничения проблемы сексуальности в теории Фрейда возникают едва ли преодолимые трудности, поскольку трудно определить, где сексуальность в узком смысле перестает играть решающую роль для прочих психических явлений.

С учетом обоих указанных аспектов — естественнонаучного и философского (мифологического), — характерных для фрейдовского понимания сексуальности, можно заранее сказать, что сексуальность для Фрейда не тождественна эксплицитному сексуальному поведению. Тем самым фрейдовское понятие сексуальности далеко выходит за пределы того понятия, которое используется в современных классических трудах по сексологииили же в некоторых новейших мотивационных психологических теориях сексуального поведения.

Сексуальное поведение человека, связанное со стимуляцией и возбуждением половых органов и в конечном счете с той или иной формой эксплицитной сексуальной активности «в нормальном случае» гетеросексуального полового акта, не занимает центрального места в употреблявшемся Фрейдом термине «сексуальность». Быть может, этого и нельзя с той же категоричностью утверждать в отношении многих работ Фрейда, вышедших до 1900 года, зато полностью касается более позднего периода творчества Фрейда, с момента выхода книги «Толкование сновидений» (1900), в которой Фрейд уже полностью интегрирует проблему человеческой сексуальности в свои представления о возникновении и принципах действия психического аппарата. Здесь Фрейд описывает также эдипову констелляцию уже как «сексуальную» в своем ядре проблему. Эта ситуация характеризуется наличием либидинозного — «сексуального» — желания ребенка, которое, однако, не обязательно связано с реальными сексуальными действиями (в эксплицитном значении) в отношениях между ребенком и желанным родителем (сексуальным объектом). В контексте эдиповой констелляции решающим является психический фактор.

Позднее Фрейд сам предложил вместо термина «сексуальность» пользоваться в рамках психоаналитической теории термином «психосексуальность» (1910d). Это позволило бы избежать выпячивания соматического аспекта сексуальности, поскольку — прежде всего при лечении психически больных — особое значение имеет психический аспект сексуальности. Так, например, говорит Фрейд, может иметь место вполне нормальный половой акт, но при этом сохраняться душевная неудовлетворенность. Поэтому в психоаналитическом смысле психический аспект сексуальности, который прослеживается Фрейдом не только вплоть до детского возраста, но и до предыстории человека, важнее, чем понимаемый в самом узком смысле соматический аспект. «Тот, кто не разделяет этого понимания психосексуальности, не имеет права ссылаться на научные положения психоанализа, в которых речь идет об этиологическом значении сексуальности. Делая исключительный акцент на соматическом факторе в сексуальном, он, разумеется, весьма упростил проблему, но за свое упущение должен сам нести ответственность», — замечает Фрейд по поводу исключительно соматического подхода к психосексуальным нарушениям.

Следовательно, подавление и торможение инстинктивных импульсов, лежащие в основе неврозов, не устраняются автоматически вместе с восстановлением, например, способности к эрекции и к оргазму. Скорее речь должна идти о восстановлении первоначальной интенсивности эмоционального и аффективного переживания и связанной с нею способности больного к любви. Эта терапевтическая цепь позволяет увидеть, в каком смысле следует понимать используемый Фрейдом термин «психосексуальность». Кроме того, подобная постановка цели содержит важную для всякого обсуждения проблемы «сексуального освобождения» позицию. К проблемам, связанным с таким пониманием термина «психосексуальность», и прежде всего к проблемам преобразования инфантильной сексуальности в зрелую психосексуальность взрослого, мы еще вернемся в следующих разделах.

Итак, поскольку Фрейд рассматривает проблему сексуальности в широком смысле с психологической точки зрения, к которой он обращается даже там, где пытается — как до 1900 года — связать, например, с помощью относительно простых механистических конструкций фрустрационное возбуждение или застой сексуального возбуждения с психической болезнью, то вряд ли можно изложить взгляд Фрейда на сексуальность без учета практически всех важнейших психоаналитических понятий. Фрейд не создал законченной теории сексуальности, которая имела бы силу вне психоаналитической теории или наряду с нею. Так, в предисловии к 3-му изданию (1914) своей работы «Три очерка по теории сексуальности» (1905а) Фрейд пишет, что рассуждения в ней не претендуют на то, чтобы считаться «теорией сексуальности» и не могут быть распространены до таковой. Элленбергер утверждает, что «Очерки» производят впечатление, будто «они представляют собой не оригинальный труд, а выдержку из более полной книги». «Оригинальным трудом», выдержку из которых напоминают «Очерки», является, однако, разработанная Фрейдом и в течение его жизни не раз модифицированная психоаналитическая теория, в том виде как она представлена во всем творчестве Фрейда, а в принципиальной — хотя и не осуществленной до конца — форме уже в «Проекте психологии» (1895; опубликована в 1962) или в «Толковании сновидений» (1900). Утверждение, что «Очерки» являются всего лишь частью более широкой психоаналитической теории, подтверждается и тем, что при каждом новом издании «Очерков» Фрейд старался учитывать достигнутое к тому времени состояние психоаналитических исследований, если они тем или иным образом затрагивали проблему сексуальности. Систематический исторический обзор сделанных Фрейдом добавлений в «Очерки» дает Нагера.

Таким образом, если бы мы захотели действительно в полном объеме изложить значение сексуальности в трудах Фрейда, то нельзя было бы избежать дискуссии о важнейших психоаналитических концептах и понятиях. Здесь, однако, у нас нет для этого возможности; поэтому мы отсылаем читателя к соответствующим статьям в настоящем томе. В данной же статье, напротив, будет прежде всего сделана попытка связать друг с другом соответствующие психоаналитические концепты, благодаря чему может быть экстраполировано значение сексуальности в теории Фрейда.

Если про проблему сексуальности говорилось, что ее нельзя полностью осмыслить без учета психоаналитической теории, то верно и обратное: важнейшие психоаналитические концепты и понятия были разработаны Фрейдом при решении проблемы сексуальности. То есть психоаналитическая теория в исторически-генетическом, равно как и в содержательном отношении теснейшим образом связана с фрейдовским воззрением на человеческую сексуальность. Это прежде всего относится к отстаиваемому Фрейдом учению о неврозах, постулированному им противоречию между принципом удовольствия и принципом реальности, играющему решающую роль как в возникновении неврозов, так и в развитии Я, далее к предполагаемой схеме развития характера и разложению психической личности на три инстанции: Оно, Я и Сверх-Я. И наконец, представления Фрейда о сексуальности человека имеют огромное значение для его работ о культуре.