В 1894 году Зигмунд Фрейд в письме Йозефу Брейеру впервые упоминает, что он «сумел бы сейчас перевести сновидения»). В это время он интенсивно занимается собственными сновидениями и сновидениями пациентов. Решающий шаг к пониманию сновидений последовал тем не менее лишь в 1895 году, когда Фрейд приступил к анализу первого собственного сновидения. Это сновидение вошло затем в его книгу «Толкование сновидений» под названием «инъекция Ирме». Между 1895 и 1897 годами он работал над этим сочинением, которое и опубликовал в 1899 году (в выходных данных значится 1900 год). В 1901 году он дополнил его название подзаголовком «Работа о сновидении». В 1905 году появляется очерк о лечении истерии, ядро которого составили два сновидения его пациентки Доры, с помощью которых Фрейд хотел продемонстрировать практическое приложение его теории сновидений. Уже в 1901 году была подготовлена работа под названием «Сновидение и истерия», но опубликовать ее удалось только через четыре года под названием «Фрагмент анализа одного случая истерии».

Его книга «Толкование сновидений» поначалу расходилась очень медленно, второе издание смогло увидеть свет лишь в 1909 году, в тот год, когда уже вышел первый перевод, а именно на русский язык. Последующие издания выходили более регулярно. Труды Фрейда встречали также все большее международное признание и были переведены на множество языков.

До Фрейда о сновидениях и их значении для человека спорили ученые самых различных областей, таких, как философия, богословие и медицина. Исходя из совершенно различных точек зрения, они, хотя и выдвигали разного рода интересные предположения, однако это не сложилось в какую-то одну общепринятую теорию сновидений, на которую мог бы опереться Фрейд. В своем толковании сновидений он вступает в дискуссию главным образом с тезисами Роберта (Robert 1886) и Делажа (Delage 1891), рассматривавших сновидение как необходимый телесный процесс организма или как частичный сон мозга, во время которого проявляется то, что было подавлено днем. Фрейд соглашается с содержащимся в этой теории принципом динамического понимания, которого он придерживается также и в своей теории сновидений, однако категорически отвергает чисто соматическую точку зрения, хотя и в его теории имеется соматический аспект, когда он говорит о функции сновидений как сохранении сна. Наряду с научным изучением сновидений и их значения в истории человечества даже среди неспециалистов обнаруживается особая склонность придавать сновидениям определенный смысл.

Сновидения понимались по преимуществу символически; в них искали диагностические, прогностические и терапевтические указания для сновидца. Среди известнейших в истории сновидцев был библейский фараон. Ему приснилось, что семь тощих коров пожрали семь тучных, а семь тощих колосьев — семь тучных. Иосиф истолковал семь тучных коров как богатый урожай на протяжении семи лет, за которым должен был последовать столь же долгий период неурожаев, и посоветовал фараону во время достатка и изобилия заранее позаботиться о том времени, когда наступит нужда и голод.

Прежде отправной точкой всякого толкования сна — как научного, так и дилетантского — являлось то, каким образом сновидение всплывает в памяти бодрствующего человека, а именно в форме образов, нелепых ситуаций, противоречивых чувств или ощущений и т.п. Фрейд называет это сознательное воспоминание о сне явным сновидением. За ним, согласно его теории, скрыто истинное выражение сновидения, для которого он создает термин «скрытое содержание сновидения». Это скрытое содержание сновидения всегда включает исполнение желания (1900) или, как позднее модифицировал это Фрейд, «попытку исполнения желания» (1925). В бодрствующем состоянии сновидец, как правило, не осознает скрытого содержания сновидения. С помощью так называемых свободных ассоциаций по отношению к отдельным элементам явного сновидения удается сделать доступным для сознания скрытое содержание сновидения. Исходя из этого Фрейд развивает — подкрепляя ее своими исследованиями ошибочных действий и остроумия — топографическую теорию, которую он подробно излагает в седьмой главе «Толкования сновидений». Он различает три системы: бессознательное (Без), предсознательное (Псз) и сознательное (Сз), каждая из которых имеет свою функцию, свою форму защиты, свою катектическую энергию и отличается специфическим для каждой из систем содержанием. Между отдельными системами Фрейд предполагает наличие цензоров. Системы могут работать как прогрессивно, так и регрессивно.

Разработанная на материале сновидений топографическая модель стала для Фрейда основой его теории о строении психики в целом, как в состоянии бодрствования, так и сна. Четко выраженное понимание сновидения, равно и психики, как многослойного комплексного образования — вот то принципиально новое в теории Фрейда, что составляет фундамент для всякого дальнейшего глубинно-психологически ориентированного исследования.

Сновидения возникают во сне. Сон соматически соответствует пребыванию зародыша в организме матери, поскольку и там и здесь выполняются определенные условия: тело находится в состоянии покоя, в тепле, отсутствуют раздражители. В психическом отношении сон является «чуть ли не полным извлечением из внешнего мира и прекращением всякого интереса к нему...». Сновидения, по Фрейду, возникают тогда, когда душевное работает в условиях регрессии, то есть с пониженным сознательным контролем и смещением в внутреннего равновесия сил в сторону бессознательного. Согласно топографической теории, инфантильный характер всех душевных событий во время работы сновидения является следствием единой и тотальной регрессии от системы Псз (проявляющейся также в качестве вторичного процесса) к системе Без (первичному процессу). Фрейд называет это топической регрессией.

Каждое сновидение представляет собой попытку исполнения желания. В большинстве случаев это желание остается для Я бессознательным, прячась в скрытом содержании сновидения. Лишь иногда желание и его удовлетворение проявляются непосредственно в явном сновидении. Такие сновидения называются «непосредственными сновидениями». Основной потребностью сознательного Я является желание сохранять сон, однако лишь в некоторых сновидениях это желание цензурировано в столь слабой степени, что испытываемая в сновидении потребность фактически удовлетворяется сама. Таким образом, удается избежать пробуждения и сохранить сон. Прежде всего, в содержании явного сновидения находят выражение и удовлетворяются во сне такие элементарные потребности, как голод, жажда или утоление боли уже. Этот феномен особенно наблюдается в экстремальных или угрожающих жизни условиях, как например, при тяжелых заболеваниях, в полной изоляции или в концлагере. У маленьких детей желания, оставшиеся неисполненными на протяжении дня, часто непосредственно исполняются в явном содержании их сновидений.

Их сновидения «коротки, когерентны, просты для понимания, недвусмысленны, и все же это сновидения». В другом месте Фрейд говорит: «Несомненно, имеется еще один класс сновидений, которые не искажены и в них легко, как в сновидениях детей, распознать исполнение желаний. Это те сновидения, которые на протяжении всей жизни вызываются настоятельными потребностями тела — голодом, жаждой, сексуальной потребностью, то есть представляют собой исполнения желаний в ответ на внутренние телесные раздражители... во всех прочих сновидениях, исключая детские сновидения и сновидения инфантильного типа, мы сталкиваемся... с чинящим препятствия искажением».
Соответственно, Фрейд различает два вида сновидений: во-первых, инфантильные или непосредственные сновидения, позволяющие у детей, а подчас и у взрослых, распознать уже в явном сновидении практически неискаженное желание; во-вторых, прочие — искаженные — сновидения. Под искажением Фрейд понимает психический процесс, с помощью которого бессознательный или предсознательный предосудительный материал меняется до неузнаваемости. Только тогда, когда предосудительное желание становится неузнаваемым для Я, оно может беспрепятственно пройти сквозь цензуру, постулированную между системами Псз и Без, и проявиться в искаженном виде в явном содержании сновидения.

Понятие об искажении сновидения входит в разработанное позднее Фрейдом понятие работы сновидений. Следует принципиально отметить, что термины Фрейда проистекают исключительно из топографической модели и подвергаются изменениям только в ходе дальнейших теоретических и метапсихологических работ Фрейда, а потому неизбежно перекрываются. Так и термин «цензура сновидений» изначально происходит из топографической модели. Позднее Фрейд попытался включить функцию цензуры в разработанную затем структурную модель: если в топографической модели он понимает цензуру как функцию системы Псз, то в структурной модели он рассматривает ее как функцию Я под влиянием Сверх-Я. «Под этой цензурой мы, однако, не понимаем никакой особой силы, а выбрали это выражение для определенной стороны господствующих над Я вытесняющих тенденций, обращенной к (скрытым) мыслям сновидения. Стоит нам дальше проникнуть в структуру Я, то в Я-идеале и в динамических проявлениях совести мы сможем также обнаружить цензора сновидений». Следовательно, в состоянии бодрствования этот цензор сновидений во многом соответствует защитной функции Я. В 1917 году Фрейд попытался дать описание этого процесса с экономической точки зрения на языке топографической и структурной модели. «Желание во сне пытается вобрать в себя все посланные от Я катексисы и создать абсолютный нарциссизм. Это всегда удается только отчасти, поскольку вытесненное в системе Без не следует за этим желанием.

Следовательно, должна сохраниться также часть контркатексиса и остаться, пусть и не в полной мере, цензура между Без и Псз. Насколько простирается господство Я, обе системы освобождаются от катексисов. Чем сильнее катексисы влечений в Без, тем лабильнее сон». Цензуру можно распознать непосредственно в явном сновидении, но также и в стоящих за ним скрытых мыслях сновидения. Повсюду, где есть пробелы в явном содержании сновидения, причинами их оказывается цензура сновидений. Также и в том, что
тот или иной элемент сновидения вспоминается среди прочих, более четко оформленных элементов особенно плохо и расплывчато, в большинстве случаев повинна цензура сновидений. Однако в столь неприкрытой форме цензура сновидений встречается лишь крайне редко. Чаще она дает о себе знать по второму типу, а именно в самих скрытых мыслях сновидения. Из-за того, что места настоящих элементов занимают их ослабленные, приблизительные, едва обозначенные отражения, из-за смещения акцента или полной перегруппировки элементов, явное содержание сновидения становится совершенно непохожим на скрытые мысли сновидения, так что эти последние уже невозможно угадать в первом.

Только работа по толкованию во время анализа способна обнаружить эти столь измененные скрытые мысли сновидения. Часто, однако, такие реконструкции оказываются весьма несовершенными, осознанию бессознательного препятствует сопротивление. Этому сопротивлению, с которым мы сталкиваемся при толковании сновидений, соответствует цензура во время работы сновидения. Цензура сновидения представляет собой одну сторону работы сновидения, тогда как искажение сновидения — другую. Эти понятия, как уже говорилось, Фрейд не всегда четко разграничивал.

Под работой сновидения Фрейд подразумевает психическую деятельность, преобразующую скрытое содержание сновидения в явное. Явное сновидение он сравнивает с неким ребусом, отдельные знаки которого должны быть переведены на язык неосознаваемых нами мыслей сновидения. Лишь в уже описанных непосредственных сновидениях и в детских сновидениях желанию удается относительно неприкрыто выразиться в явном сновидении; здесь, следовательно, оно во многом совпадает с его скрытыми мыслями.

То, что конкретно побуждает спящего человека видеть сны, Фрейд называет источниками сновидения. При этом он главным образом имеет в виду источники, из которых заимствуется материал, то есть содержание для построения сновидения. Наряду с этим он употребляет термин возбудитель сновидения. Этот термин происходит из энергетической концепции Фрейда и относится к остающейся или становящейся активной во сне энергии, которая может разрушить желание спать. Фрейд называет эту присущую представлению или мысли энергию «катектической энергией».

Полный перечень выявленных им источников сновидений Фрейд впервые дает в «Толковании сновидений»:
1) внешнее возбуждение органов чувств;
2) внутреннее возбуждение органов чувств;
3) внутреннее, то есть органическое телесное раздражение;
4) чисто психические источники сновидения.

Однако уже в главе V он более подробно разбирает три источника материала сновидений, а именно:
а) недавний и нейтральный материал сновидений, к которому относятся ос
татки дня; к ним примыкает
б) инфантильный материал, который стремится найти свое выражение в сновидении и, наконец,
в) соматические источники сновидений, которые имеют, правда, второстепенное значение и вместе с инфантильным психическим материалом и остатками дня перерабатываются в исполнение желания.

Фрейд предполагает, что ввиду того, что соматические источники раздражения способны вызывать множество возможных реакций со стороны сновидения, эти источники играют роль, сходную с недавними, но индифферентными предсознательными остатками дня. Оба эти источника могут быть осознаны, если они сопряжены с психически значимыми источниками возбуждения и тем самым образуют сновидения. В 1938 году в своей работе «Очерк о психоанализе» Фрейд по-новому сформулировал теорию сновидений в рамках своей структурной теории. В этой работе он еще раз высказался об источниках сновидений. Они представляют собой либо порождаемые Оно инстинктивные побуждения, то есть бессознательное желание, которое было вытеснено или возникло из актуального соматического возбуждения, навязавшего себя Я, или же «предсознательный ход мысли со всеми сопряженными с ним конфликтными побуждениями», проистекающее из Я желание (остаток дня), усиленное бессознательным элементом. Так или иначе, перед спящим Я выдвигается требование сохранить сон, устранив благодаря образованию сновидения помехи-раздражители, возникающие из названных источников. Явное содержание сновидения скрывает теперь в более или менее замаскированной и искаженной форме желание, которое может быть выражено таким образом. Источники сновидения приводят к бессознательному содержанию сновидений, причем Фрейд в большинстве случаев употребляет понятие «скрытое содержание сновидения» и «скрытые мысли сновидения» в том же смысле, что и элементы сновидения, скрывающиеся за явным сновидением, которые могут быть вскрыты только через интерпретацию; к ним относятся динамические бессознательные желания, предсознательный материал и чувственные или телесные раздражители.

В своей работе «Метапсихологическое дополнение к учению о сновидениях» (1916) Фрейд применяет термин «скрытые мысли сновидения» все же в более узком смысле: «Эти остатки дня мы распознаем в анализе в качестве скрытых мыслей сновидения и должны как по их природе, так и вследствие общей ситуации признать их псз представлениями, принадлежностью системы Псз... эти остатки дня, если они хотят появиться в виде образов сновидения, должны получить усиление из источников без инстинктивных побуждений». А в работе «Сновидение как средство доказательства» (1913) он добавляет, что может причислить скрытые мысли сновидений не к сновидению, а к предсознательным размышлениям, хотя узнал об этих размышлениях только из толкования сновидения. Наконец, в 1932 году в своем «Новом цикле лекций по введению в психоанализ» он подчеркивает, что сильнейшим элементом скрытых мыслей сновидения является вытесненное инстинктивное побуждение, которое, использовав случайно имевшиеся раздражители, нашло в них смягченное и замаскированное выражение.

Если захочется последовать за Фрейдом в его рассуждениях, то скрытые мысли сновидения следует понимать как часть общего содержания сновидения. Они происходят из предсознательного и могут стать скрытым содержанием сновидения только тогда, когда получат подкрепление и тем самым возможность выразиться благодаря динамически бессознательным желаниям (стремлениям Оно), которым цензура (защита Я) не дает наяву достичь сознания или хотя бы предсознательного. В сновидении часто бывает много таких желаний, которые в свою очередь, как при симптоме, могут стать узловыми пунктами для множества сфер представлений. Большинство из этих стремлений имеет сексуальную природу и уходит корнями в период раннего детства.

Скрытое содержание сновидения, таким образом, состоит, с одной стороны, из этих динамически бессознательных желаний, а с другой — из возможных физических побуждений, таких, как жажда или сексуальные инстинктивные импульсы, поскольку они склонны соединяться с содержанием представлений психических источников сновидений. Сюда же можно отнести вытесненные детские желания, которые находят свое выражение благодаря ассоциации со скрытыми мыслями сновидения, то есть с актуальными предсознательными склонностями и желаниями или индифферентными впечатлениями из жизни, катексис которых частично сохранился во сне (так называемые остатки дня).
Значение сновидения, следовательно, лежит в скрытом, а не в явном содержании сновидения, которое при образовании сновидения является основным в динамическом отношении желанием, скрытым в латентном содержании, и создает себе в нем также и дозволенную цензурой возможность удовлетворения. Если образование сновидения прошло успешно, то сновидец может спать дальше; в противном же случае он пробуждается, как это, к примеру, наблюдается при сновидениях страха.

Это желание сновидения или эта исполняющая желание фантазия может разрешиться тремя различными способами: 1) способом, который был бы нормальным для бодрствования, а именно из Псз пробиться в сознание, или 2) создать себе непосредственный моторный выход в обход сознания, или 3) пойти неожиданным путем, за которым нам действительно можно понаблюдать. «В первом случае она превратилась бы в бредовую идею с содержанием исполнения желания, однако в состоянии сна этого никогда не происходит... Второй случай, то есть непосредственный двигательный выход, исключается подобным принципом, ибо доступ к подвижности обычно лежит в некотором отдалении от цензуры сознания. Хотя в виде исключения его можно наблюдать в форме сомнамбулизма. Нам неизвестно, какие условия являются его предпосылкой и почему он не встречается чаще. То, что происходит при образовании сновидения, является весьма удивительным и совершенно непредвиденным решением. Процесс, начавшийся в Псз и усиленный через Без, идет обратным путем от Без к восприятию в сознании. Эта регрессия (топическая регрессия) является третьей фазой образования сновидения... усилением псз остатков дня через Без — созданием сновидения-желания» — следовательно, третьим путем является топическая регрессия. «Разворот процесса возбуждения от Псз через Без является одновременно возвратом к ранней ступени галлюцинаторного исполнения желания».

Далее в этой работе Фрейд подробно разбирает понятие галлюцинаторного исполнения желания, понятие, выбранное по аналогии с психозом. При психозе галлюцинация оказывается возможна только тогда, когда Я и его способности восприятия настолько разрушены, что испытание реальности больше не стоит на пути образования галлюцинации. «Затем Я порывает связи с реальностью. Оно оставляет систему восприятия Сз без катексиса... Этим поворотом в сторону от реальности устраняется испытание реальности, желания-фантазии — не вытесненные, вполне осознанные — могут проникнуть в систему и быть признаны там в качестве наилучших реальностей». Говоря о сновидении, Фрейд исходит теперь из «нарциссизма состояния сна», АЛЯ которого равным образом характерно отсутствие катексиса Я. Это означает, что внешние и внутренние раздражители в сновидениях также перерабатываются галлюцинаторным образом; то, что воспринимается в сновидении, считается реальным, поскольку способность испытания реальности упразднена из-за отсутствия катексиса Я. В своем «Новом цикле лекций по введению в психоанализ» Фрейд исходит уже из экономических и структурных принципов и отмечает вкратце: «Факт цензуры сновидений показывает, однако, что во время сна еще в достаточной степени сохраняется сопротивление-вытеснение... Оно (сновидение) позволяет вытесненному инстинктивному побуждению достичь возможного в этих условиях удовлетворения в форме галлюцинаторного исполнения желания. Однако весь допущенный спящим Я процесс образования сновидения находится под контролем цензуры, осуществляемого остатками сохранившегося вытеснения». Эти высказывания в его последней публикации по теории сновидений однозначно показывают, что Фрейд к тому времени исходил из того, что Я и во сне не прекращает своей деятельности, более того, своих функций и по-прежнему действует — пусть даже и на более низком уровне, — принимая участие в образовании сновидений.

Когда Фрейд писал книгу о сновидении, его, прежде всего, интересовал принцип действия сновидения, а также инфантильные корни скрытого содержания сновидения. Гораздо меньше он был знаком с аспектами Я и явлениями переноса. Это показано Шуром на основе обширной переписки тех лет между Фрейдом и его другом Флиссом. Флисс в то время играл для Фрейда роль аналитика в его собственном анализе. Последующие толкования тогдашних фрейдовских сновидений показали ему интенсивность, происхождение и изменение этих отношений переноса, в которых за всеми связями можно распознать внутреннюю амбивалентность.

Под работой сновидения Фрейд подразумевает деятельность, которая переводит скрытые мысли сновидения в явное сновидение. Еще в 1925 году он объясняет этот процесс с учетом топических и структурных аспектов. «Это ночное ослабление вытеснения используется бессознательным побуждением для того, чтобы проникнуть сновидением в сознание. Однако сопротивление-вытеснение со стороны Я не исчезло во сне, а просто уменьшилось. Его остаток сохраняется в виде цензуры сновидений и запрещает теперь бессознательному желанию-побуждению выразиться в формах, которые ему, собственно говоря, подошли бы. Из-за строгости цензуры сновидения скрытые мысли сновидения должны подвергнуться изменениям и ослаблениям, которые делают неузнаваемым предосудительный смысл сновидения.

Этим-то и объясняется искажение сновидения, которому явное сновидение обязано своим необычным характером. Отсюда и правомерность утверждения: сновидение есть (скрытое) исполнение (вытесненного) желания. Теперь мы уже знаем, что сновидение строится как невротический симптом; оно является компромиссным образованием между притязаниями вытесненного инстинктивного побуждения и сопротивлением цензурирующей силе в Я. Вследствие одинакового происхождения оно является столь же непонятным, как симптом, и равным образом нуждается в толковании... Процесс, который при содействии цензуры сновидения переводит скрытые мысли в явное содержание сновидения, я и назвал работой сновидения».

Работу сновидения отчасти можно приравнять к защитной деятельности бодрствующего Я. Тем не менее ее отличительные признаки, согласно Фрейду, иные, чем бодрствующего мышления. «Она (работа сновидения) не является более небрежной, некорректной, забывчивой, неполной, нежели бодрствующее мышление; она есть нечто качественно полностью от него отличное и потому не поддающееся с ним сравнению. Она вообще не думает, не считает, не выносит суждений, но ограничивается лишь тем, чтобы преобразовывать... Ее продукт, сновидение, должен прежде всего избавиться от цензуры и для достижения этой цели работа сновидения прибегает к смещению психических интенсивностей вплоть до переоценки всех психических ценностей; мысли должны воспроизводиться исключительно или по преимуществу в материале визуальных или акустических следов воспоминаний, и ввиду этого требования в работе сновидения возникает внимание к изобразительности, которой она отвечает благодаря новым смещениям. Должны быть созданы (вероятно) еще большие интенсивности, чем те, которые имеются в распоряжении ночью в мыслях сновидения, и этой цели служит сильное сгущение, которое предпринимается составными частями мыслей сновидения».