Анна Фрейд называет десять хорошо известных в практике психоанализа и подробно изученных механизмов защиты: вытеснение, регрессию, реактивное образование, изоляцию, аннулирование, проекцию, интроекцию, обращение против себя, инверсию в противоположное и, наконец, сублимацию. О вытеснении, регрессии, реактивном образовании, проекции и интроекции мы уже говорили. Изоляция встречается, как правило, при неврозах навязчивых состояний. Она состоит в том, что мысль или чувства изолируются, обрывается их связь с другими мыслями и чувствами больного.

Симптомы невроза навязчивых состояний, например навязчивое умывание, нередко протекают изолированно, то есть больной не замечает их, а подчас даже сам точно не знает, что именно он делает. Изоляция может также вылиться в устойчивое изменение Я, в «черту характера», и выражаться, к примеру, в склонности разглагольствовать на отвлеченные темы, причем в этих речах сами аффекты и эмоции уже неразличимы. Фрейд сводил изоляцию к древнейшей форме защиты от влечений — запрету на прикосновение, который связан с телесным контактом, а значит с проявлениями нежных или агрессивных отношений между людьми. В дальнейшем эта блокировка возможности контакта полностью привязывается к внутренним душевным процессам. Больной изолирует определенные элементы своей мыслительной цепи или отделяет аффекты от содержаний. Раскрытие изоляций позволяет в процессе анализа на основе знаний о статике достичь важного в динамическом отношении понимания.

Аннулирование представляет собой защитный механизм, используя который больной стремится «отменить» мысли, слова, поступки или чувства посредством противоположных содержаний сознания. Фрейд описал пример из истории болезни «человека-крысы», который, например, сперва убрал камень с дороги, потому что автомобиль возлюбленной мог наскочить на него, а затем снова положил его назад. Аннулирование отражает амбивалентность и вместе с тем, препятствуя ее переработке, поддерживает ее.

Менее яркие формы аннулирования встречаются в повседневной жизни на каждом шагу — стоит, например, вдуматься в высказывания типа: «я ведь не хочу сказать, что считаю вас подлецом», или «я ведь вовсе не утверждаю, что вы меня обманули», или «я и вправду очень рад, если моей жене это на пользу, но своими претензиями и своей самостоятельностью она каким-то образом действует мне на нервы». У обсессивных личностей психоанализ часто выявляет «виляющее» течение мысли: мысль Б содержит возражение против мысли А, мысль В — против Б, Г против В и т.д.

Аннулирование, подобно изоляции, может стать чертой характера. Человеку никак не удается прийти к однозначному решению или мнению, ибо он постоянно преследует взаимоисключающие цели.

Защитный механизм отрицания можно рассматривать как частный случай аннулирования (юноша, одержимый страхом кастрации, не верит в отсутствие мужского полового органа у девушки; при крайних проявлениях в галлюцинациях больного половой орган женщины выглядит как пенис). Весьма тесная связь есть также между реактивным образованием и аннулированием. Здесь трудно четко разграничить понятия, поскольку в основе этих явлений лежат сходные процессы. Далее следует вытеснение, которое сохраняется благодаря контркатексису; этот контркатексис может выражаться в различных формах — в виде реактивного образования, ограничения Я, склонности к аннулированию, отрицанию и т.д.

Обращение против самого себя и инверсия в противоположное находятся — то как объект влечения, то как цель влечения соответственно — в тесном родстве с древнейшими защитными механизмами, которые могут появиться еще до разделения на Я и Оно. Основные примеры — синдромы садизма—мазохизма в одном случае, эксгибиционизма— вуайеризма в другом; о них, как показывает опыт, нельзя говорить порознь. Динамику обращения против личности Анна Фрейд описала на примере девушки, ненавидевшей мать из-за того, что та уделяла ей гораздо меньше внимания, чем ее старшему брату и младшей сестре. Ненависть к матери, притом одновременно любимой, вытесняется, однако вытеснения не хватает для устранения угрожающих аффектов, поэтому девушка прибегает к первому вспомогательному средству, какое ей подвернется: переносит часть агрессивного аффекта на другую женщину (например, тетку, воспитательницу детского сада, учительницу) и начинает ее ненавидеть. От этого девушке становится легче, но проблема полностью не снимается, и она обращает доселе направленную вовне ненависть на саму себя. Теперь девушка занимается самобичеванием, всячески издевается над собой, не пользуется своими правами, уступая их другим людям, кажется мазохисткой. И тем не менее ей все же удается сохранить иллюзию, что она безгранично любит свою мать.

Наконец, еще один защитный механизм — сублимация; он относится к области общественно полезной деятельности. Здесь вытесненные инстинктивные импульсы обращаются в общественно полезную деятельность, куда переносится цель влечения. Знаменитый пример тому — гётевский роман «Страдания молодого Вертера», в котором автор, сам безнадежно влюбленный, описал героя, в душе которого рождались всевозможные инцестуозные фиксации 4 (Лотта — замужняя женщина; Шарлотта Буфф, ее прототип, была помолвлена с другом Гёте). Маловероятно, чтобы все формы деятельности, вносящей вклад в культуру, были следствием сублимации. Карл Густав Юнг первым из представителей глубинной психологии выступил против такой трактовки. В современных исследованиях творчества, в том числе психоаналитических, отстаивается эта же позиция.