План исследования младенцев предполагал осмотр большого количества детей в условиях, в которых удалось бы достичь максимального постоянства окружающей среды. С этой целью первоначально было выбрано два воспитательных учреждения. Мы будем называть одно из них «ясли», а второе — «приют».

Описание воспитательных учреждений

Оба учреждения были во многом похожи. Они располагались за городом, в большом просторном саду. В том и в другом тщательно соблюдались гигиенические требования, младенцев с момента рождения отделяли от старших детей и содержали в специальной палате для новорожденных, куда посетителей допускали только после мытья рук и в стерилизованных халатах. В возрасте двух или трех месяцев детей переводили в палату к старшим, размещая в индивидуальных боксах. В яслях эти боксы были застеклены со всех четырех сторон, в приюте — с трех сторон, а один конец оставался открытым. В яслях детей с полугода переводили в палату с четырьмя или пятью кроватками; в приюте они оставались в боксе до достижения пятнадцати или восемнадцати месяцев, а то и дольше. В приюте примерно половина палаты оказывалась освещена хуже, чем другая, хотя в целом света было достаточно и там, и тут; в яслях каждый ребенок располагал хорошо освещенным боксом. Ясли были более богатым заведением, но и приют был обеспечен всем необходимым за одним исключением, о котором будет сказано ниже. В яслях стены были окрашены в светлые нейтральные тона, создававшие бодрое настроение, в то время как приют, со светлыми серо-зелеными стенами и замкнутыми боксами, производил безотрадное впечатление. Однако я не могу утверждать, что это не является моим личным впечатлением.

В обоих заведениях еду готовили хорошо, по всем правилам и с учетом потребностей каждого отдельного ребенка данного возраста; бутылки и все остальные предметы стерилизовали. В обоих заведениях значительный процент новорожденных вскармливался грудью, однако в яслях вскоре вводилась молочная смесь с последующим отлучением младенца от груди, в то время как в приюте большинство детей оставались на грудном вскармливании вплоть до третьего месяца жизни. В обоих заведениях и одежда детей, и обогрев помещения удовлетворяли всем требованиям.

Что касается медицинской помощи, приют, по меньшей мере, раз в день посещал главный врач и медицинский персонал, который во время обхода осматривал каждого ребенка и проверял его медицинскую карту. Ежедневные обходы совершали также ларинголог и другие специалисты. В яслях подобного ежедневного осмотра не было, педиатр этого учреждения являлся к детям по вызову.

В целом, приют имел некоторое преимущество перед яслями с точки зрения поступавших туда детей. Ясли принадлежали исправительному заведению, сюда попадали преступницы, оказавшиеся на момент приговора беременными. Роды проводились в ближайшей больнице, и через несколько дней дети переводились в ясли, где и оставались в течение первого года жизни. Учитывая то, что большинство матерей были малолетними правонарушительницами, в определенной степени социально неприспособленными (часть из них — слабоумными, некоторые — психически ущербными), отбор детей с точки зрения наследственности и среды оказывался негативным. В приюте подобная негативная селекция не существовала. Младенцы представляли собой самый широкий спектр нуждающихся в попечении детей большого города: часть из них происходила примерно из таких же семей, как и воспитанники яслей, но значительное количество детей поступало из социально приспособленных и вполне нормальных семей, утративших возможность содержать самих себя и ребенка.

Основное различие между яслями и приютом касается ухода за детьми. Ясли, вмещавшие одновременно от сорока до шестидесяти детей, находились под руководством старшей сестры и ее помощниц; их обязанности сводились к тому, чтобы научить матерей этих детей простым и эффективным средствам гигиены и ухода за детьми, а также к надзору за матерями и консультациям. Каждого ребенка кормила, пеленала, обслуживала в целом его родная мать. Если по каким-то причинам ребенка приходилось разлучить с матерью, ее место занимала мать другого младенца или беременная женщина, приобретавшая таким образом опыт, необходимый ей в дальнейшем для ухода за своим новорожденным. Таким образом, каждый ребенок в яслях получал полноценную заботу своей матери или, в худшем случае, заменяющего ее лица, причем замену подбирала опытная главная медсестра, старавшаяся найти такую женщину, которая испытывала бы симпатию именно к этому ребенку.

Каждый ребенок в яслях получал, по меньшей мере, одну игрушку, большинство одновременно располагали несколькими. Поле зрения ребенка не ограничивалось красивым пейзажем за окном: стенки кровати опускали достаточно низко, чтобы он мог через стеклянные стены заглянуть в соседние боксы. Дети постарше наблюдали за соседями с живым интересом, пытаясь как-то принять участие в событиях, происходивших за пределами их бокса, и можно было отчетливо видеть, в какой мере их внимание приковывает постоянная активность матерей, носивших своих чад по коридору, ласкавших их, кормивших, игравших с ними в боксах или болтавших друг с другом, укачивая новорожденных.

Приют, напротив, принадлежал к числу заведений, созданных для помощи детям примерно пятьдесят лет назад. Он не располагал достаточными средствами, зато размещался в просторном и удачно расположенном здании. Находившиеся здесь дети делились на две категории: с одной стороны, сюда попадали младенцы, рожденные в браке, чьи родители по той или иной причине не могли их содержать и поэтому ежемесячно платили небольшую сумму приюту, а с другой стороны, здесь же были внебрачные дети, которых принимали в приют с тем условием, что их матери должны были в течение первых трех месяцев кормить еще одного ребенка наряду с собственным и помогать готовить и раздавать пищу детям старшего возраста.

Как уже упоминалось, приютом руководила старшая сестра и пять ее помощниц. В возрасте трех месяцев каждого ребенка помещали в отдельный бокс в общем помещении, в котором работали пять нянечек. Чисто математически получалось, что на каждую няню приходилось чуть больше семи детей, однако на практике это выглядело несколько иначе, поскольку те же нянечки должны были наблюдать за приготовлением пищи для младенцев, организовывать доставку пищи и распределять ее; им же приходилось мыть и перепеленывать младенцев. Иногда приходилось также использовать держатели для бутылок, а на время кормления или взвешивания детей, по меньшей мере, одна нянечка должна была полностью посвятить себя этому занятию. В результате каждому ребенку доставалась в лучшем случае одна десятая времени нянечки, то есть одна десятая чего-то напоминающего материнскую заботу, попросту говоря, одна десятая матери. Когда я впервые вошел в приют, я не увидел здесь ни единой игрушки. Возможно, в результате моей деятельности и деятельности мох помощников через несколько месяцев стало появляться все больше игрушек, и к тому времени, когда я покидал приют, игрушки были уже почти у половины малышей.

Еще одним важным фактором в воспитании приютских детей являлось ограниченное поле зрения. Приют остается угрюмым и пустынным за исключением лишь часов кормления, когда нянечки и помогающие им кормилицы приходят ухаживать за детьми. Следует упомянуть также практику, свойственную как этому приюту, так и многим другим сиротским заведениям и детским больницам: чтобы малыши вели себя спокойнее, няни завешивают изножье кровати и обе ее стороны одеялами или простынями, отгораживая ребенка от мира и других таких же колыбелек, оставляя его в совершенно изолированной клетушке, в которой ему виден один только потолок. В результате младенцы остаются на много месяцев лежать на спине, а в их матрасах образуется вмятина, мешающая им повернуться со спины на бок в возрасте шести или семи месяцев, когда это начинают делать нормальные дети.