Так, Господи, мой Боже, измеряю
и сам не знаю, что измеряю.
Блаженный Августин

Как уже отмечалось, психоаналитический метод в чистом виде неприменим на довербальной стадии, поэтому для обследования наших субъектов мы прибегли к прямому наблюдению, используя средства экспериментальной психологии. Мы соблюдали требования надежности и точности, применяя тесты и методы наблюдения, стандартизированные на статистически значимом количестве детей, и исключили возможность артефактов, связанных с полом, привлекая поочередно одну неделю наблюдателей мужского пола, а другую — женского. В ходе Hainero исследования мы использовали лонгитюдный метод 1, наблюдая детей в нашей популяции в течение достаточно длительного времени, максимально до двух-двух с половиной лет. Во время исследования ребенку с месячным интервалом предлагались тесты личности, проводились многочисленные эксперименты, и каждый ребенок проходил индивидуальное наблюдение в среднем четыре часа в неделю. Эти наблюдения протоколировались и включались в историю данного субъекта. Такая схема
исследования позволила нам сочетать преимущества лонгитюдного метода с преимуществами метода поперечных срезов. Мы стремились охватить достаточно большое число младенцев для получения надежных и статистически достоверных выводов.
В основной части своего исследования мы не ограничивались так называемым клиническим подходом, то есть интенсивным обследованием нескольких отобранных субъектов; однако в отдельных случаях, когда этого требовала сложность возникавшей проблемы, мы подвергали отдельных индивидов как экстенсивному, так и глубинному обследованию. Подобного рода описания отдельных случаев в данной работе будут отмечены особо. В целом, вместо клинического метода мы предпочли экспериментальный путь, работая с большим количеством субъектов и проводя множество замеров.

Учитывая характер исследуемой проблемы, мы установили в качестве одного из фундаментальных принципов нашего метода необходимость каждый раз обследовать всю без отбора популяцию, принадлежащую к данной среде. Эта процедура обеспечивала постоянство максимального количества факторов окружающей среды и позволяла нам в каждом отдельном случае проверять воздействие лишь одной переменной. Постоянство среды обеспечивало также максимальное сходство условий, в которых находились все субъекты данной популяции.

Мы отбирали эти популяции в различных слоях общества, отличавшихся друг от друга по столь фундаментальным характеристикам, как культурная и расовая принадлежность, социально-экономическое положение родителей и прочие факторы, упоминавшиеся в прежних публикациях.

Конструкция и надежность тестов
Наиболее важными факторами, определяющими объектные отношения, являются личности матери и ребенка. Однако на объектные отношения оказывает влияние еще целый ряд факторов, например культурные, экономические и географические условия, а

также историческая традиция. Подобное разнообразие требует, чтобы мы изучали объектные отношения в различных популяциях и в различном окружении, проверяя, какие феномены можно считать универсальными для всего человечества, и исследуя, в какой мере их форма и содержание претерпевают изменения за счет изменчивых факторов окружающей среды, как-то: культура, социальный уровень, местожительство. С этой целью нам требовалось установить для данных феноменов нормы, которые мы определяли по результатам предыдущего исследования, проводившегося в типичной «нормальной» среде западной культуры. Для замеров мы выбрали тест Бюлер-Хетцер, поскольку этот стандартизированный и широко применяемый тест личности и уровня развития допускает как межиндивидуальные, так и интраиндивидуальные сопоставления; состояние конкретного ребенка определяется рядом числовых показателей, и, наконец, этот способ допускает измерения различных сфер личности наряду с общей оценкой. Надежность этого теста уже была подтверждена ранее как в Европе, так и в Соединенных Штатах (Herring, 1937; Hubbard, 1931; Reichenberg, 1937; Simonsen, 1947; Wolf, 1935).

Тест Бюлер-Хетцер, известный также как Венский тест, был изобретен, стандартизирован и испытан Шарлоттой Бюлер и Хиль-дегард Хетцер (1932) вместе с их помощницами, покойной Катериной М. Вульф и Лизелоттой Франкл (см.: Hetzer and Wolf, 1928). Предварительная стадия заключалась в 24-четырехчасовом наблюдении за шестьюдесятью девятью младенцами семи последовательных возрастов первого года жизни с целью установить репертуар среднестатистического ожидаемого поведения в каждый период времени. Тесты, созданные на основе этого репертуара, испытывались и стандартизировались путем эксперимента с двадцатью субъектами каждого возраста. Интервалы между возрастными группами первых восьми месяцев жизни равнялись одному месяцу. В последние четыре месяца первого года интервалы увеличивались до двух месяцев. Таким образом, тест для детей первого года жизни был стандартизирован путем эксперимента с двумястами двадцатью субъектами.

Как показали мои собственные наблюдения над детьми, выбор в каждой возрастной группе именно двадцати субъектов для стандартизации теста не является случайным. Определенные паттерны поведения появляются у младенцев именно по достижении данного возраста и не раньше. Граница, разделяющая отсутствие того или иного паттерна поведения и его появление, у большинства младенцев, как правило, крайне отчетлива. К примеру, до третьего месяца жизни чрезвычайно редко удается обнаружить реакцию улыбки, однако столь же редко встречается младенцы, у которых эта реакция не наступает на третьем, четвертом или пятом месяце. До достижения двухмесячного возраста лишь трое из наблюдавшихся нами ста сорока пяти детей проявил реакцию улыбки, между двумя и шестью месяцами она появилась у ста сорока двух из них и лишь у трех так и не обнаружилась. Мы установили, что к тому времени, когда двадцать из наблюдаемых нами субъектов приобретают определенный паттерн поведения, можно с уверенностью рассчитывать, что она появится также У подавляющего большинства наблюдаемых субъектов того же возраста. Как только число субъектов, у которых отмечается это поведение, превышало двадцать, группа, не обнаруживающая подобное поведение, стремительно уменьшалась в пределах исследуемой нами экспериментальной популяции.
Психологическое отделение Венского университета широко применяло стандартизированный тест В течение десяти лет, с 1928-го по 1938 год. Он систематически применялся ко всем детям, поступавшим в Центральный детский приют города Вены. Число детей, находившихся в этом заведении в течение первого года своей жизни, варьировалось от четырехсот до пятисот ежегодно. Другими словами, за десятилетие тест прошли примерно пять тысяч детей и тем самым персонал приюта имел возможность скорректировать его недостатки.

Остается рассмотреть, какой вклад внес этот тест в психиатрические и клинические исследования. С этой целью я систематически применял его в том же самом заведении, то есть в Центральном детском приюте Вены, к находившиеся там более чем ста детям. Я выяснил, что этот тест является эффективным психометрическим инструментом для клинических измерений. Особая ценность его заключается в том, что он определяет в количественных параметрах ситуацию каждого ребенка, причем как в целом, так и по отдельным аспектам личности, по отношению к средним данным для детей, принадлежащих к одной и той же среде.

С целью подтвердить пригодность этих тестов для западного полушария мы выбрали две популяции в штате Нью-Йорк. Первую составили дети интеллектуальных работников, «белых воротничков», преимущественно специалистов, воспитывавшихся в родных семьях. Они наблюдались в окружении своих близких (данные приводятся в таблице II в колонке «Родная семья»). В целом, обследованию были подвергнуты восемнадцать детей, преимущественно в течение первого года жизни и далее. Эти дети содержались родителями в условиях, которые я бы назвал оптимальными, как правило, они занимали скромное, но удобное помещение. Данные по этим детям в целом совпадают с нормами теста Бюлер-Хетцер, хотя следует отметить, что по D.Q. они несколько опережали среднюю норму, установленную для Вены.

Для наблюдения над второй популяцией, необходимой нам для получения нормативных данных, мы воспользовались услугами ведомства, отдававшего детей на воспитание, поскольку дети должны были каждые четыре недели проходить здесь контрольный осмотр. Мы наблюдали и протестировали двадцать трех детей. Их происхождение было различным, но, как правило, они изначально принадлежали к низшим социальным слоям, что и следовало ожидать, раз они оказались в подобном заведении в большом городе. В течение первого года жизни эти дети стабильно обнаруживали более низкие показатели во всех возрастных группах, нежели представители первой популяции, то есть дети, растущие в родной семье. Их уровень приближался к средним данным, полученным в детской клинике в Вене, где я начинал свою работу и где был создан этот тест. Обстоятельства помешали нам довести до конца запланированное исследование этих детей. Подобные находки убедили меня, что нормы теста младенцев Бюлер-Хетцер в качестве практического руководства и инструмента для психометрической оценки личности ребенка могут помочь мне провести собственное исследование детей как из среднего, так и из низшего социального слоя Соединенных Штатов и Западного полушария в целом.