Психиатрия и наркология.
Основные детские страхи
Психика, как рефлекторная система, всегда ориентирована на избегание нежелательных воздействий внешней среды посредством механизма боли. Известно, что болевая реакция является сильнейшей безусловной реакцией, всегда сопровождающейся переживанием страха и ужаса. Эти переживания возобновляются (по крайней мере, негативная окраска эмоций) и при условно-рефлекторном воспроизведении болевой реакции. Физическая боль тоже воспроизводится в виде мышечных спазмов и других проявлений.
Например, страх у маленьких детей может вызвать громкий звук. Б. Уотсон и Р. Рейнер (Watson, Rayner, 1920), совмещая показ белых мышей с ударом в гонг, вызывали у ребенка обусловленный страх мышей. Выяснилось, что угасания этого страха после прекращения безусловного раздражителя (громкого звука) не происходит, в отличие от классического условного рефлекса. Более того, страх имел тенденцию к генерализации, то есть распространялся на кролика, белую шубу, лист белой бумаги и т.д. Позже, изучая природу социальных страхов, психологи пришли к аналогичным результатам.
Рассмотрим, как может образовываться условная реакция страха в ситуациях с падениями. В реальной жизни ничто не повторяется в той же самой обстановке несколько раз. Да и сама обстановка меняется. С рождения дети не боятся высоты, а когда начинают ходить — много падают. Например, один раз ребёнок упал и испытал боль, когда быстро побежал за кошкой, в другом случае упал со стульчика, а на улице — с детских качель. В каждой из этих ситуаций постоянно присутствовал только один условный сигнал — потеря опоры. На неё и вырабатывается условный рефлекс или реакция страха.
Какое же адаптивное значение может иметь страх потери опоры (невесомости), ведь ребёнок не осознаёт того, что он когда-либо терял опору и не предвидит этого в опасных ситуациях? То есть ввиду мимолётности, очень малой продолжительности случайного падения, страх потери опоры не осознаётся и, следовательно, в реальности не вызывает никаких осознанных реакций. Ответ на этот вопрос следует искать, скорее всего, в сновидениях. Те ассоциации, которые возникают при каждом падении: потеря опоры и кошка, потеря опоры и стульчик, потеря опоры и качели — рано или поздно выводят на тему потери опоры в сновидении, а значит — на тему падений. Отсюда — кошмары падений. Сон «усиливает» едва тлеющее ощущение опасности до таких масштабов, до такого страха падений, что дальнейшее обусловливание, то есть смещение на условный сигнал высоты, и страх высоты (акрофобия), уже не вызывают никаких вопросов. Как и важное адаптивное значение страха высоты для предотвращения падений. Возможно, «усиливающее свойство сна» является причиной трудного угасания социальных и других страхов (фобий).
Забегая вперед, отметим жесткую привязку основных (в детстве) сюжетов сновидений с проявлениями гравитации. Тот же страх падений, падающих предметов, страх тесных, закрытых пространств (клаустрофобия), связанный с опасностью обрушения укрытий — все свидетельствует об этом. Не исключая, конечно, и других страхов (боязнь темноты, одиночества, незнакомых людей, животных и др.). В частности, боязнь незнакомцев или животных вполне может возникнуть под влиянием кошмарных снов с преследованиями. Защитная роль таких страхов тоже очевидна.
Известно, что живущие в воде морские млекопитающие не имеют быстрой (быстрых движений глаз) фазы сна (Мухаметов Л., 1985), в которую и генерируются предупреждающие сновидения. Так как проявления гравитации в воде ослабляются (опасности, связанные с ней), то можно предположить, что сновидения и быстрая фаза первоначально возникли, наряду с другими причинами, как механизм предупреждения связанных с гравитацией опасных ситуаций, вероятность возникновения которых возрастала с появлением теплокровности и, следовательно, с повышением активности.
Бывает, что очень важные сигналы слишком слабы или кратковременны, но есть возможность предотвратить опасность. Тогда может сформироваться условная реакция на неосознанный раздражитель. Например, ориентация слепых людей в пространстве основана на том, что отраженные от препятствий неслышимые звуки вызывают условную реакцию сокращения мышц лица, воспринимаемую как холодок, прикосновение, затенение (Бериташвили, 1969). Условная связь возникает в результате нескольких столкновений. Возникающая боль всегда сопровождается сокращением мышц лица и шеи, чтобы отстраниться от препятствия.
Страх высоты, неизбежно возникающий при столкновении с реальностью, в некоторых ситуациях может и помешать удовлетворению жизненных потребностей. Поэтому страх высоты, возникший и усиленный в сновидениях, в сновидениях же и ослабляется. Например, когда возникает необходимость добывать плоды на высоком дереве, то взаимовлияние мотивации голода и эмоции страха высоты включает механизм сновидения, который начинает генерировать сны на тему чудесных полётов, захватывающих приключений в горах или бесстрашного лазанья по деревьям. Ослабленный (инвертированный) таким образом страх в сновидениях, уже легче инвертируется и в реальной обстановке: при наличии доминирующей мотивации страх высоты и падений начинает восприниматься как состояние эйфории, и страх преодолевается.
Аналогично устраняется и страх тесных пространств (клаустрофобия), связанный с возможностью обрушения укрытий. Когда всё чаще возникает необходимость укрыться от непогоды (мотивация избегания неблагоприятных воздействий), в сновидениях могут появиться сюжеты захватывающих приключений в пещерах, лабиринтах и т. д. Эти инверсии во сне ослабляют страх. Наяву, в соответствующих ситуациях, инверсия доводится до автоматизма и может происходить уже без видимой причины. Так, дети любят строить шалаши и домики и прятаться в них независимо от погодных условий.
Страхи преодолеваются по механизму инверсии, сублимации или девиации. Это всегда связано с возникновением новых, более сильных мотивов. Например, сублимацией можно назвать желание детей строить укрытия и прятаться в них, как и желание качаться на качелях, преодолевая страх высоты.