Современный психоанализ. О терапевтической работе в психоанализе. Часть 2.
Раньше было распространено мнение, что психоаналитическое лечение не может справиться с нарциссическими неврозами из-за нарциссического катексиса либидо. Психоанализ считался эффективным лишь в том случае, если существовала возможность установления «отношений переноса» с аналитиком: другими словами, при тех расстройствах, в которых уровень эмоционального развития способствовал значительному переносу либидо на внешние объекты. Если сегодня мы считаем, что больные шизофренией способны осуществить перенос, то мы знаем, (1) что они некоторым образом относятся к «объектам», точнее, к предшествующим формам объектов, которые носят менее «объектный» характер, чем эдиповы объекты (нарциссическое и объектное либидо, Эго и объекты еще не дифференцированы между собой, что означает первичный нарциссизм в чистом виде). Кроме того, мы знаем, (2) что больные шизофренией переносят этот ранний тип отношения на современные им «объекты», которые тем самым приобретают менее объектный характер. Если Эго и объекты четко не дифференцированы между собой, если между ними не установлены границы, то перенос в этом случае также носит иной характер, потому что Эго и объекты в основном смешаны друг с другом. Последнее означает, что и объекты — «разные объекты» — еще не отделены друг от друга и прежде всего отсутствует различие между ранними и современными объектами. Перенос в этом случае носит более примитивный и «массивный» характер. В детском психоанализе, по крайней мере до латентного периода, ставится под сомнение, можно ли говорить о переносе в том смысле, в котором он проявляется у невротических пациентов. Концепция подобной примитивной формы переноса существенно отличается от предположения об отсутствии связи между Эго и объектами, которое следует из идеи о перемещении либидо из объектов в Эго.
Связанное с этим изменение наших взглядов на нарциссические аффекты, основанное на клиническом опыте работы с больными шизофренией и на углубленном понимании раннего развития Эго, приводит к расширению первого значения понятия «перенос», а именно перенос в смысле переноса либидо на объекты объясняется генетически: он происходит из-за первичной недостаточной дифференциации между Эго и объектами и, таким образом, может регрессировать к этой первичной стадии, что происходит, например, в случае шизофрении. Перенос не исчезает при нарциссических аффектах в результате «перемещения либидинозного катексиса в Эго»; он приобретает при этом недифференцированный характер в направлении регрессии к своим источникам в объектной Эго идентичности первичного нарциссизма.
Еще одно значение понятия «перенос» можно найти в главе 7 книги «Толкование сновидений» в связи с обсуждением важной проблемы дневных остатков в сновидениях. Поскольку я полагаю, что это последнее значение понятия является фундаментальным для углубленного понимания явления переноса, мне хотелось бы привести здесь соответствующие цитаты из этой работы. «Мы знаем из [психологии неврозов], что бессознательная идея как таковая неспособна войти в предсознательное и может оказать на него влияние лишь посредством образования связи с идеей, которая уже принадлежит предсознательному, перенося на нее свою силу и "покрываясь" ею. В данном случае мы имеем дело с фактом "переноса", который объясняет многие удивительные явления в психической жизни невротиков. Под влиянием переноса предсознательная идея, которая таким образом приобрела необычную для себя силу, может остаться неизменной или подвергнуться насильственному изменению, берущему свое начало в содержании идеи, которая влияет на перенос» (Freud 1900, с. 562-563). И далее, снова говоря о дневных остатках: «...тот факт, что новые элементы проявляются столь регулярно, указывает на существующую потребность в переносе». «Мы увидим, что дневные остатки... не только что-то берут от Без, когда им удается принять участие в образовании сновидения, а именно силу влечений, которая находится в распоряжении вытесненного желания, но они также дают бессознательному что-то очень ценное — необходимую ему точку присоединения к переносу. Если мы захотим глубже проникнуть в сущность психических процессов, то нам нужно будет объяснить возбуждающее взаимодействие предсознательного и бессознательного друг с другом. Эта проблема возникает при изучении психоневрозов, и когда это взаимодействие начинается, сновидения никак не могут на него повлиять» (там же, с. 564).
Можно провести параллель между этим значением понятия «перенос» и одним из его вышеупомянутых значений (вторым значением — переносом детского объектного катексиса на современные объекты): бессознательная идея, перенося свою силу на предсознательную идею и «покрываясь» этой идеей, соответствует детскому объектному катексису, а предсознательная идея — современному объектному отношению, на которое перенесен детский объектный катексис.
Фрейд подробно описывает перенос в книге «Очерки об истерии» в главе, посвященной психотерапии. Он рассматривается здесь в связи с механизмом «ложной связи». Фрейд рассматривает этот механизм во второй главе «Очерков», где говорит о «принуждении к ассоциации» бессознательного комплекса с сознательным и напоминает нам, что сходную природу имеет механизм навязчивых идей при неврозах навязчивости (Freud 1895, с. 69). В статье «Защитные невропсихозы» (Freud 1894) понятие «ложная связь» используется для объяснения механизма навязчивых идей и фобий. Это понятие выступает как «замещение» при объяснении явления покрывающих воспоминаний (Freud 1899). В немецком эквиваленте понятия «покрывающие воспоминания» — Deckerinne-rungen — используется то же самое слово «decken» (покрывать), которое употребляется в приведенной выше цитате из «Толкования сновидений», в которой бессознательная идея «покрывается» предсознательной.
Несмотря на то, что механизмы, участвующие в «возбуждающем взаимодействии предсознательного и бессознательного друг с другом», имеют отношение к психоневрозам и сновидению и были открыты и описаны в связи с ними, они тем не менее являются лишь патологическими, увеличенными или искаженными вариантами нормальных механизмов. Точно так же перенос либидо на объекты и перенос детских объектных отношений на современные представляют собой нормальные процессы, которые при неврозах проявляются в виде патологических изменений и нарушений.
Принуждение к ассоциации бессознательного комплекса с сознательным — это явление того же рода, что и потребность к переносу, о которой говорилось в приведенной нами выдержке из седьмой главы «Толкования сновидений». Оно связано с нерушимостью психических актов, которые являются подлинно бессознательными. Эту нерушимость бессознательных психических актов Фрейд сравнивает с призраками из царства мертвых в «Одиссее»: « призраки, пробудившиеся к новой жизни, как только они попробовали крови» (Freud 1900, с. 553) — крови сознательно-предсознательной жизни (жизни «современных» объектов). Отсюда уже совсем недалеко до точки зрения на перенос как на проявление навязчивого повторения — точки зрения, которую у нас нет возможности здесь рассматривать.
Невроз переноса в техническом аспекте того, как он возникает и исчезает в ходе аналитического процесса, появляется как реакция на распознавание крови, которую попробовало бессознательное пациента, чтобы старые призраки могли вернуться к жизни. Те, кто знает этих призраков, расскажут нам, что они стремятся к тому, чтобы изменить свое призрачное существование и быть похороненными на положении предков. В качестве предков они продолжают жить в современном поколении, а как призраки они вынуждены преследовать это поколение своей теневой жизнью. Перенос носит патологический характер до тех пор, пока бессознательное представляет собой толпу этих призраков, и в этом заключается причина возникновения невроза переноса во время анализа: призракам бессознательного, скованным защитными механизмами, но одновременно преследующим пациента под покровом его защит и симптомов, разрешают попробовать крови и освобождают их. При дневном свете анализа призраки освобождаются от своего призрачного существования и отходят в мир иной в качестве предков, а их сила трансформируется в обновленную силу современной жизни, вторичного процесса и современных объектов.
При развитии психического аппарата вторичный процесс, предсознательная организация, является проявлением и результатом взаимодействия между более примитивно организованным психическим аппаратом и работой вторичного процесса внешнего окружения; под влиянием подобного взаимодействия бессознательное приобретает более высокий уровень организации, развитие Эго, задержанное или нарушенное при неврозе, возобновляется благодаря анализу. Аналитик помогает восстановить вытесненное бессознательное пациента, распознавая это бессознательное. Бессознательная деятельность пациента получает предсознательную организацию благодаря интерпретации переноса и сопротивления, а также восстановлению воспоминаний и реконструкции. В аналитической ситуации аналитик предоставляет себя в распоряжение пациента в качестве современного объекта. В этом качестве он возрождает у пациента призраков бессознательного, способствуя возникновению невроза переноса, который появляется так же, как появляются сновидения — в результате взаимного притяжения бессознательного и «свежих» элементов «остатков дня». Этой функцией обладают как интерпретация сновидений, так и интерпретация переноса: они обе пытаются воссоздать потерянные связи, похороненное взаимодействие бессознательного и предсознательного друг с другом.